- 3 декабря, 2025
- 3:14 пп
- Украина
«Когда я пытаюсь оценить потери Украины в результате войны, у меня получается страшная цифра – 10 миллионов человек. Это и есть «демографическая пропасть».
Украина переживает не просто временный демографический провал, а структурный кризис, который уже определяет будущее страны на десятилетия вперёд. Главный вывод экспертов — никакого беби-бума после войны не будет. И это не “пессимизм”, а твёрдая аналитика, основанная на цифрах, исторических параллелях и бытовом опыте поколений.
Эта тема выходит далеко за рамки статистики: она лежит в основе восстановления экономики, безопасности, мобилизационного ресурса и способности государства удерживать территорию. Демография — это стратегия национального выживания.
«Я не верю в беби-бум после войны» — почему эксперт говорит об этом так уверенно
Lиректор Института демографии и социальных исследований НАН Украины им. М.В. Птуха Элла Либанова в интервью (3 декабря 2025, укр.) «РБК-Украина» сказала фразу, которая многим показалась слишком резкой:
«Я не верю в беби-бум после войны. Его не будет».
Позже, в интервью она уточнила:
«Не будет такого взрыва рождаемости, который был после Второй мировой войны».
Её позиция основана на нескольких ключевых факторах:
Тогдашняя модель семьи была иной.
Дети были частью экономической системы. Семьи нуждались в рабочих руках. Жизнь была дешевле, стандарты — ниже.Современное общество — другое.
Семьи планируют детей, рассчитывают бюджет, оценивают риски.Женщины имеют возможности, которых не было 80 лет назад.
Карьера, образование, свобода выбора.Контрацепция стала нормой.
Это резко снижает вероятность незапланированных детей, которые в СССР и Европе 1940–50-х были обычным явлением.
Чтобы объяснить масштаб различий, Либанова привела личный пример:
её бабушка после возвращения в Киев в 1944 году жила с двумя детьми прямо в подъезде разрушенного дома.
И это считалось “нормально”, потому что люди просто выживали.
Сегодня украинцы живут в другой системе ценностей и требований. Семья 2025 года не станет заводить ребёнка “в руинах”, потому что стандарты качества и безопасности — другие.
Цифры показывают: рождение детей почти остановилось
До полномасштабного вторжения, в 2021 году, коэффициент рождаемости составлял около 2,1 ребёнка на женщину. Это уже было низко.
Сейчас, по расчётам Либановой, показатель упал до 0,7.
Что означает 0,7?
Уровень стран, переживших обвальные войны (Сирия, некоторые регионы Афганистана).
Падение ниже уровня, при котором поколение может себя воспроизвести.
“Демографическая яма”, которая создаёт дыру в три будущих поколения.
Даже если война закончится завтра, показатель может вырасти не выше 1,6.
Но естественное воспроизводство требует минимум 2,15.
Это значит: даже лучшие реформы смогут только замедлить сокращение, но не остановить его полностью.
Почему деньги не работают: социальные выплаты — не стимул рождаемости
Многие политики предлагают увеличить выплаты при рождении ребёнка. Либанова реагирует на это однозначно:
деньги не стимулируют желание заводить детей.
Да, выплаты помогают содержать ребёнка. Но:
они не создают ощущение безопасности,
не компенсируют тревогу,
не уменьшают страх жить в стране, которую постоянно атакует россия.
Люди заводят детей, если уверены в будущем. Денежная помощь — это поддержка, но не мотиватор.
Потери: Украина лишилась около 10 миллионов человек
По оценкам Либановой, демографические потери Украины из-за войны уже достигли до 10 миллионов человек.
Эта цифра включает четыре группы:
Погибшие — военные и гражданские.
Эмиграция — миллионы уехали.
Те, кто не вернутся — значительная часть закрепилась в ЕС.
Нерождённые дети — сотни тысяч, которые не появятся на свет из-за падения рождаемости.
«Что же касается миграции, то ситуация примерно такая: есть данные Евростата, других не найдете.
По этим данным, эмигрировали примерно 4, 3 млн украинцев. Сюда можно добавить еще 700 тысяч, которые находятся в Британии, США, Канаде, Латинской Америке, Грузии, Израиле и Молдове. То есть примерно 5 миллионов наших военных мигрантов за рубежом. Треть из них – это дети и подростки до 18 лет. И только 6% – возрастная категория от 65 лет.»
То есть страна потеряла не только людей — она потеряла будущие поколения.
Это удар по:
экономике,
налоговой базе,
армии,
инфраструктурной нагрузке,
пенсионной системе,
социальным структурам.
Что будет через 10–20 лет: сценарии демографов
Эксперты моделируют три возможных сценария развития населения Украины к 2040 году.
1. Оптимистичный (маловероятный)
окончание войны,
частичное возвращение мигрантов,
активная семейная политика.
Население: 33–35 миллионов.
2. Базовый (наиболее вероятный)
умеренная репатриация,
рост рождаемости до 1,5–1,6,
продолжение миграции в ЕС.
Население: 28–30 миллионов.
3. Пессимистичный
продолжение войны или затяжное замораживание,
низкий уровень рождаемости,
рост эмиграции.
Население: 24–26 миллионов.
Это означает, что Украина станет страной с населением уровня Чехии или Австралии — но с территорией, превышающей их в несколько раз.
Почему эта тема настолько критична именно сейчас
Демография — это не только про рождаемость. Это про:
мобилизационный ресурс страны;
экономическую устойчивость;
способность удерживать территории;
будущее пенсионной системы;
восстановление инфраструктуры;
безопасность;
место Украины в мировой политике.
Если не начать системную работу уже сейчас, через 20 лет страна столкнётся с кадровым коллапсом, нехваткой врачей, учителей, инженеров, рабочих рук.
Именно поэтому Либанова так жёстко говорит о неприятных вещах: это попытка предупредить страну заранее.
Усталость не означает, что мы готовы сдаться. Как изменились украинцы с 2022 года
Полномасштабная война изменила Украину глубже, чем любая политическая или социальная реформа. Эти изменения не всегда видны снаружи, но их ощущает каждый, кто пережил 24 февраля и всё, что произошло после. И демограф Элла Либанова в своих интервью описывает эти процессы намного точнее, чем большинство политологов.
Мы стали гораздо более сплочёнными
По словам Либановой, такого уровня единства в Украине не было никогда. Даже в 2014 году, даже во время Майдана.
С 2022-го украинцы стали действовать как общность, а не как отдельные группы.
Формирование политической украинской нации ускорилось в разы. Этот процесс начался ещё в 2004 году, после Оранжевой революции, затем усилился в 2014-м, но только полномасштабная война довела его до стадии, когда этническое происхождение перестало играть существенную роль.
Мы всё меньше делим себя на “восток”, “запад”, “русскоязычных”, “украиноязычных”.
Мы всё чаще отвечаем: “мы — украинцы”.
От недоверия к государству — к осознанию общей цели
До войны украинцы традиционно оценивали страну и себя по-разному.
О государстве говорили: “катастрофа, жить нельзя, власть не такая”, а о себе — “ничего, справляемся”.
Сейчас картина другая.
Несмотря на падение уровня жизни, несмотря на усталость,
доверие к власти выросло.
И это доверие основывается не на абстрактых лозунгах, а на конкретных действиях.
Президент остался в стране.
Его семья осталась в стране.
Местная власть оказалась эффективной благодаря децентрализации.
Территориальная оборона смогла сработать именно потому, что децентрализация дала ей инструменты.
Либанова прямо говорит:
если бы в 2015–2020 годах не было углубления децентрализации, тероборона бы не состоялась. А значит, и оборона Киева в 2022-м могла бы сорваться.
Разочарование и усталость — есть. Но они не равны поражению
Либанова подчёркивает главное:
украинцы устали, но это не означает желание остановиться или сдаться.
И это ключевой момент, который часто недопонимают внешние наблюдатели.
Как может не быть усталости, если:
ночь проходит под сиренами,
утром нужно идти на работу,
дома нет света,
дети учатся в укрытии,
близкие на фронте,
каждый день несёт потери?
Усталость — часть жизни в воюющей стране.
Но она не разрушает волю к сопротивлению.
По словам Либановой:
“Львиная доля украинцев понимает, что нам некуда отступать. Если мы эту войну проиграем, Украины и украинской нации не будет.”
Именно это осознание удерживает общество целостным.
Не пропаганда, не страх и не политические лозунги — а понимание реального масштаба угрозы.
Общее чувство судьбы — главный ресурс, которого нет у врага
Украинцы за два года войны стали зрелее, жёстче, осторожнее, но при этом более осознанными.
Общество, которое до 2022-го часто спорило о второстепенных вещах, теперь понимает главное:
от нас зависит, будет ли существовать государство;
никто не придёт “сделать за нас”;
выживание — общий проект, а не задача власти или армии отдельно.
Эта внутренняя трансформация — один из самых мощных факторов сопротивления.
В то время как россия строит войну на принуждении, Украина держится на осознанном выборе миллионов людей.
Вывод: беби-бума не будет, но есть время построить новую стратегию
Украина входит в долгий период демографического сжатия. Беби-бум невозможен — ни с точки зрения психологии, ни с точки зрения экономики, ни с точки зрения современного образа жизни.
Но это не приговор.
Страна может выстроить новую модель:
поддержку молодых семей,
инфраструктуру детства,
программы репатриации,
стимулы возвращения специалистов,
культурную политику, ориентированную на семью.
Главное — признать проблему и начать действовать.
Редакция НАновости — Новости Израиля | Nikk.Agency считает тему демографии одной из важнейших для понимания будущего Украины и её восстановления после победы.