Где звучит украинский язык — там остаётся Украина

Украинский язык — это не только средство общения, но и признак присутствия страны в мире. Там, где он живёт и используется, сохраняется Украина как культурное и политическое пространство. Именно поэтому разговор о языке всегда выходит за рамки лингвистики и становится вопросом идентичности и безопасности.

Сегодня украинским языком в мире владеют около 45 миллионов человек, более 37 миллионов называют его родным. По мелодичности, лексическому и фразеологическому богатству украинский язык неоднократно признавался одним из самых благозвучных в Европе. На международных лингвистических форумах он стабильно входил в число лидеров, уступая лишь немногим языкам романской группы.

Современный словниковый запас украинского языка насчитывает около 256 тысяч слов, что ставит его в ряд наиболее развитых языковых систем.

Исследователи подчёркивают и древность украинского языка. Учёный В. Кобилюх обосновывал его формирование ещё в X–IV тысячелетиях до нашей эры, связывая происхождение ряда слов с санскритом. По числу носителей украинский язык занимает 14-е место в мире — показатель, который сам по себе говорит о его устойчивости и жизнеспособности.

Отношение к родному языку всегда было маркером национального самосознания. Митрополит Иларион (Огиенко) предупреждал: утрата уважения к языку равносильна подрыву основ нации. Педагог Костянтин Ушинский писал ещё жёстче — народ может вернуть утраченное, но язык, однажды уничтоженный, восстановить невозможно. Эту мысль позже развивали и современные украинские мыслители, подчёркивая, что язык — это личный и коллективный капитал, который нельзя ни конфисковать, ни украсть.

История украинского языка — это история сопротивления. После захвата украинских земель московией начался длительный процесс системного подавления. За период имперского и затем советского правления было издано около 170 указов, направленных против украинского языка, из словарей исчезли десятки тысяч слов, а сама языковая политика сводилась к принудительному «сближению» с русским. Этот процесс всё чаще называют лингвоцидом — осознанным уничтожением языка как основы культурно-исторической общности.

Важно подчеркнуть: украинский и русский языки не имеют общего корня и являются одними из наиболее удалённых друг от друга среди славянских. Украинцы — древний славянский народ, тогда как формирование русского этноса происходило в иной, смешанной исторической среде. Несмотря на это, в советский период украинский язык был вытеснен в ритуальную сферу, даже после формального получения статуса государственного в 1989 году.

После восстановления независимости положение украинского языка начало меняться, но медленно. Конституция закрепила его государственный статус, однако пророссийские силы продолжали продвигать идею «ущемления» русского языка. При этом нигде в мире национальные меньшинства не обладают тем объёмом прав, который долгое время имели русскоязычные в Украине. Борьба против закона о функционировании украинского языка как государственного в 2019 году стала очередным подтверждением этого сопротивления.

Показательно, что именно регионы с минимальным присутствием украинского языка оказались наиболее уязвимыми для оккупации. В Луганской и Донецкой областях, а также в Крыму доля украинских школ была критически низкой, несмотря на численное преобладание украинцев. Перепись 2001 года зафиксировала рост использования русского языка до 81% в этих регионах, что напрямую отразилось на их информационной и культурной уязвимости.

Сегодня одним из каналов сохранения российского влияния остаётся так называемая УПЦ-МП, которая продолжает транслировать московскую идеологию под прикрытием религии. К этому добавляется и феномен «русскоязычного населения» — не как этнической, а как политической категории. Многие люди стали русскоязычными не по своей вине, а вследствие колониальной политики. Но ответственность за отказ вернуть себе и своим детям родной язык в годы независимости остаётся.

Мировой опыт показывает: защита языка — это норма. Чехия, Финляндия, Израиль прошли через осознанную языковую политику. При президенте Томаш Масарик чешский язык вернулся в публичное пространство Праги. Финляндия за одно поколение почти полностью перешла на финский. В Израиле государственным языком стал иврит, несмотря на то что в момент основания страны им владели единицы — выбор был сделан ради строительства нации.

Во Франции, Германии, Польше, Словакии действуют жёсткие законы по защите национальных языков, включая штрафы и уголовную ответственность. Парадоксально, но сегодня украинский язык всё активнее изучают в Европе — в Польше и Германии он вводится как второй иностранный, при поддержке государств и диаспоры.

Новой угрозой становится не русификация, а англизация. Знание иностранных языков необходимо, но подмена родной лексики заимствованиями без необходимости — это путь к размыванию языкового ядра. Лингвист Юрий Шевелёв предупреждал: чрезмерные заимствования свидетельствуют о заниженной самооценке собственного языка. Эту мысль ещё раньше формулировал Ян Амос Коменский, настаивая на первичности родного языка в образовании.

Украинский язык выстоял под давлением империй. Он пережил русификацию, полонизацию, онимечивание, мадьяризацию. Сегодня его будущее зависит уже не от указов извне, а от повседневного выбора самих украинцев — говорить дома, на работе, в школе, на улице и передавать язык детям.

Как писал Иван Франко, язык растёт вместе с душой народа. И пока этот рост продолжается, Украина остаётся живой — здесь и сейчас. Именно этот смысл и эту реальность фиксирует НАновости — Новости Израиля | Nikk.Agency, рассматривая язык как линию обороны культуры и государства.