- 16 июня, 2024
- 12:03 дп
- Израиль
Издание «Haaretz» рассказывает историю 12-летнего Марка из Украины, который приехал на каникулы в Израиль и оказался один в Сдероте 7 октября.
Марк сказал: «Террористы убили маму и её бойфренда. Я спрятался и побежал». Мальчик затаился с пулей внутри него и прятался в доме незнакомца до следующего дня, когда другой незнакомец предложил ему помощь.
Марина Шапиро, 50-летняя женщина из Кирьят-Гата, встретила Марка 8 октября и взяла его к себе на 10 дней. Она отвезла его в больницу для хирургического лечения, а затем сопроводила в Кишинёв, столицу Молдовы, где его забрал родственник и отвез к отцу в Одессу. Бывший партнер Марины, Шалом Цабан, был командиром пожарной станции в Кирьят-Гате. Утром 7 октября он отправился из Сдерота с Натальей Демидовой и её сыном Марком, и вскоре после этого Шалом и Наталья были застрелены в машине.
Марк смог выбраться из машины и найти убежище у русскоговорящих в Сдероте, пишет «Haaretz». Семья Шалома нашла его только на следующий день и выяснила, что у мальчика в теле застряла пуля. Марина Шапиро встретила Марка на похоронах Шалома 8 октября в Кирьят-Гате. Марк, который понимал только русский, был напуган, в окровавленной одежде и шлепанцах.
После похорон Марина и родственник Шалома отвезли Марка в клинику неотложной помощи, откуда их направили в больницу Каплан в Реховоте. Там ему сделали операцию по удалению пули и осколков. Марина разместила пост в Facebook, рассказывая историю Марка, и вскоре больница была заполнена одеждой, обувью и игрушками, принесенными неравнодушными людьми.
Когда Марка выписали, он жил у Марины до тех пор, пока власти Израиля и Украины не организовали его возвращение на родину. За это короткое время Марина и Марк сильно сблизились. Марина отметила, что Марк очень умный мальчик, опережающий своих сверстников, и гордится этим.
История Марка Бовры, описанная в издании «Haaretz», началась в конце сентября 2023 года, когда 39-летняя Наталья Демидова приехала в Израиль вместе с сыном Марком. Они приехали из Одессы, чтобы провести еврейские праздники с Шаломом Цабаном, с которым Наталья познакомилась несколько лет назад в Украине. Наталья уже несколько раз приезжала к Шалому в Израиль, а Марк приехал второй раз. В сентябре они посетили святые места в Иерусалиме, исторические пещеры Бейт Гуврин и пляж в Ашкелоне, о чем свидетельствуют счастливые фотографии.
Утром 7 октября Шалом и Наталья разбудили Марка, сообщив, что нужно идти в убежище. После нескольких тревог они вышли из укрытия, но затем снова услышали сирены. Шалом начал одеваться, готовясь к эвакуации людей, так как он был пожарным. Вскоре после 7 утра они покинули дом и сели в машину, планируя добраться до Кирьят-Гата, где Шалом собирался оставить Наталью и Марка у своего брата, а затем вернуться на станцию. Но проехав всего две минуты, на Иерусалимской улице они столкнулись с террористами.
«Они стояли примерно в 20-30 метрах от нас и начали стрелять,» — рассказывает Марк. «Я пригнулся. Шалом начал ругаться на иврите. Потом меня ранили. Это было больно. Я ждал.» Когда стрельба закончилась, Марк взял телефоны матери и свой, вышел из машины и попытался позвонить, но не смог. Видя, что Шалом пытался дышать, Марк побежал.
Марк нашел убежище у людей, которые говорили по-русски. Они обработали его рану и перевязали её. Затем он позвонил Шалому. В это время Шалом лежал в машине, раненный, рядом с мертвой Натальей.
«Наталья погибла мгновенно от пули в голову, а мой отец прожил еще некоторое время, но умер по дороге в больницу,» — рассказал сын Шалома, Авивам Цабан.
В последний раз Авивам слышал голос своего отца около 8:30, перед тем как его вытащили из машины. «Его голос был искажен из-за раны в челюсть. Всё, что он сказал, было: ‘Я умираю.'»
Вся сцена, включая ожидание помощи Шаломом, была зафиксирована камерами автомобиля. Племянник Шалома, Маор Смаджа, нашел записи через несколько дней после происшествия. Семья решила не делиться этими записями публично, но предоставила «Haaretz» разрешение на просмотр некоторых из них.
В 7:06 утра, когда они покидали дом, Наталья сказала Шалому по-русски: «Жаль, что мы не можем остаться здесь». Шалом ответил: «Дорогая, я не могу оставить тебя здесь одну, мой мозг не будет работать». Через две минуты, на Иерусалимской улице, камеры зафиксировали двух террористов, стреляющих по машине с нескольких десятков метров. Один из террористов подошел ближе и продолжил стрелять. Наталья погибла мгновенно, Шалом был ранен, а Марк оставался безмолвным. Камера продолжала равнодушно записывать происходящее.
В 7:22 утра был слышен голос Марка: «Шалом, Шалом, Шалом, Шалом!» – кричал он. «Быстро, вызови скорую». Шалом не отвечал. Через минуту камера зафиксировала, как Марк побежал по Иерусалимской улице, затем он исчез из кадра, очевидно, войдя во двор дома в поисках укрытия.
Проходили минуты. Камера заднего вида фиксировала, как другие машины подъезжали и уезжали. Только в 8:15 к машине подошли люди, пытаясь помочь Шалому, разговаривая с его родственниками по телефону и пытаясь вызвать скорую. Один из мужчин сказал Шалому: «Я вытащу тебя отсюда, но куда я тебя повезу? Жди скорую… Ты в порядке.»
В 8:32 два офицера пограничной полиции прибыли на гражданской машине. Шалом сказал: «Ребенок, ребенок.» Люди вокруг него спросили, сколько лет мальчику, и он ответил, что ему 12. Один из гражданских, молодой мужчина с длинными волосами, побежал искать Марка. Офицеры пограничной полиции также начали поиски.
В 8:45 прибыл гражданский джип, и человек в военной форме, вероятно резервист, вышел из него. Только тогда Шалома извлекли из машины и увезли. Авирам, сын Шалома, считает, что его отвезли на перекресток Хелец, в восьми километрах от Сдерота, где смогли добраться скорые. Прошло еще несколько часов, прежде чем Шалома доставили в больницу. Он был еще жив, когда уезжали с перекрестка, но умер по пути.
Тем временем, пока Шалом оставался в машине, 44-летняя Хая Ашуров взяла Марка к себе домой. Из окон их квартиры, выходящих на Иерусалимскую улицу, семья Ашуров видела происходящее с их балкона. «Около 8 утра раздался стук в дверь,» – рассказала Хая. «Я увидела через глазок, что это наши соседи снизу. Мужчина сказал мне: ‘Хая, он говорит по-русски. Узнай, что он хочет.'»
Марка приютила Хая Ашуров после того, как он постучал в её дверь, держа руку на ране и истекая кровью. «Они привели с собой очень испуганного мальчика,» — рассказывает Хая. «Он держался за бок и кровоточил. Он сказал: ‘Можно мне войти в ваш дом? Террористы обстреляли нашу машину. Они убили мою маму и её парня. Я спрятался, и они меня не заметили. Я лежал 15 минут, а потом побежал.'»
Марк провел с семьёй Ашуров следующие 24 часа. Они неоднократно звонили в службу скорой помощи Маген Давид Адом, но, по словам Хаи, им сказали, что не могут прислать скорую помощь. По телефону им давали указания, как обрабатывать рану мальчика.
«Он очень сильный мальчик,» — отмечает Хая. «Он держался. Он сразу позвонил своему отцу. Он позвонил родственнику [Шалома] в Кирьят-Гате. Он всё время говорил мне: ‘Я буду благодарен вам за это всю свою жизнь.’ Я сказала: ‘За что? Это самое малое, что мы могли сделать.’ Мы не собирались оставлять 12-летнего мальчика на улице!»
На следующий день, после звонка из украинского посольства, которое пыталось найти Марка, в дом пришла заместитель мэра Сдерота Хава Нахшонов с русскоязычным психологом. Вскоре прибыли полицейские, в том числе член семьи Цабан, чтобы забрать мальчика и доставить его в Кирьят-Гат.
В разгар этого хаоса Хая пережила свою трагедию. Её 66-летний отец, Семён Авдалимов, находился у неё дома. У него была лёгкая деменция, и он не осознавал опасности. Когда Нахшонов прибыла с психологом, он заявил, что хочет вернуться домой, где его ждала жена. Хая пыталась удержать его, но он настоял на своём, сказав, что просто выйдет покурить, и больше не вернулся.
Через восемнадцать дней семье сообщили, что его тело было найдено. Обстоятельства его смерти до сих пор неизвестны семье, но Хая считает, что он, вероятно, был убит террористами. «Никто даже не думает рассказать нам, как он был убит или где его нашли,» — говорит она. «Мы несколько раз спрашивали офицеров, которые сообщили нам новость, но они сказали, что не знают.»
С октября семья Ашуров проживает в Кирьят-Гате. Квартира в Сдероте стоит пустой, но Хая часто возвращается в город для своих 12-часовых смен на сборочной линии завода по производству соусов компании Osem. Каждая сирена или сообщение о сирене вызывает у неё сильное беспокойство. «Я становлюсь очень нервной,» — признается она. «Меня всю трясет.»
Когда звонок закончился, Денис начал молиться. «Я умолял Бога: ‘Просто верни его ко мне. Мне больше ничего не нужно.’ Когда его привезли ко мне в Одессу, я подумал, что, должно быть, сделал что-то правильно в этой жизни. С теми ранениями, что у него были, он мог умереть от потери крови за пять минут. Его могли легко похитить в Газу. Его могли снова застрелить, чтобы убедиться, что он мертв,» — говорит Денис.
Марк был официально признан жертвой терроризма в Израиле и получает ежемесячную помощь от Национального страхового института. Несколько недель назад его и его отца пригласили в израильское посольство в Киеве на День памяти. Денис эмоционально рассказывает об этом событии и выражает надежду, что Марк однажды сможет учиться в Израиле, чего, по его словам, Марк также очень хочет.
Мечта, по его словам, — это программа Naale, которая позволяет еврейской молодежи из диаспоры завершить среднее образование в Израиле, но это кажется невозможным из-за отсутствия еврейского наследия у Марка. Даже с продолжающимися нападениями на Израиль, Денис предпочел бы, чтобы его сын был там, а не в Украине. «В Израиле всё в гораздо лучшем состоянии,» — говорит он. «Да, можно расслабиться, но я думаю, уроки усвоены. К сожалению, у Украины нет будущего. Я хочу, чтобы Марк уехал отсюда.»
В своём доме в Кирьят-Гате Марина поддерживает этот план. «В Израиле у Марка всегда будет на кого положиться,» — говорит она. «У него есть я.»
Читайте нас в каналах Новости Израиля Nikk.Agency
