- 29 ноября, 2025
- 3:05 пп
- Израиль, Украина
«29 ноября 1947 года Генассамблея ООН проголосовала за резолюцию № 181 о прекращении британского мандата в Палестине и о создании на ее территории двух независимых государств – еврейского и арабского. Несмотря на сопротивление арабских стран, резолюцию приняли тридцатью тремя голосами против тринадцати. Так было заложено основание для дальнейшего провозглашения и международного признания Израиля.
Будем откровенно говорить: еврейское государство вряд ли появилось бы на карте мира, если бы не страшная трагедия, которую пережили евреи в годы Второй мировой войны«, — пишет автор.
Есть тексты, которые не просто фиксируют момент, а объясняют, почему мир начинает жить по другим правилам. Колонка Михайла Дубинянського (укр.) («Українська правда» 29 ноября 2025) — из таких. Она описывает, как заканчивается эпоха сочувствия к тем, кого долго считали жертвами, и что это означает одновременно для Израиля и для Украины.
Исторический фундамент, который перестаёт быть бронёй
Отправная точка у автора — 29 ноября 1947 года.
День, когда мир проголосовал за создание Израиля и тем самым признал: после Холокоста человечество несёт особую моральную ответственность перед еврейским народом.
На этом чувстве строилось многое.
Израиль был не просто ещё одним государством.
Он был символом выживания после катастрофы, живым напоминанием о Аушвице и Майданеке, о миллионах убитых и о праве на собственный дом.
Десятилетиями этот символизм работал как ресурс.
Эмпатия была встроена в международное отношение к Израилю по умолчанию.
Но у любого эмоционального капитала есть срок.
Война 2023–2025 годов и обнуление символического капитала
Дубинянський подчёркивает: новая война на Ближнем Востоке, которая тянется с 2023 по 2025 год, стала моментом почти полного обнуления этого исторического ресурса.
В глазах значительной части «прогрессивной западной аудитории» израильтяне, которые «бомбят Газу», перестали быть потомками людей, прошедших лагеря уничтожения.
Их начали видеть прежде всего как сильную сторону конфликта, как армию, как государство, применяющее силу.
На улицах западных городов набирают популярность жёсткие антиизраильские и антисионистские лозунги.
Люди выходят на марши не с лозунгами сочувствия, а с обвинениями.
То, что ещё недавно воспринималось как «народ, переживший Холокост», теперь всё чаще видится как «военная держава, которая отвечает ударами».
Из этого у автора рождается страшное, но честное наблюдение:
эпоха сочувствия к народу, пережившему Холокост, подходит к концу.
И Израиль всё больше остаётся один на один со своей силой — и со своей ответственностью за применение этой силы.
От жертвы к игроку: как меняется оптика
Мир реагирует на рану и на силу по-разному.
Пока Израиль воспринимали через призму травмы, он получал эмоциональную «скидку» — ему доверяли больше, прощали больше, к нему относились мягче.
Сейчас, когда на первый план в массовом восприятии выходит мощь армии и жёсткость решений, логика меняется.
Сильных не опекают.
Сильных обсуждают, критикуют, оценивают.
И это уже не отношение к «жертве истории», а отношение к полноценному игроку.
И вот здесь Дубинянський делает переход, который важно услышать Украине: та же оптика начинает работать и по отношению к украинской войне.
Украина и долгий путь к чужому сочувствию: почему символическая стратегия не сработала
Нынешние сравнения Украины с Израилем появились не на пустом месте. С 2014 года многие украинские активисты видели в Израиле модель страны, которая не просит защиты — она способна защитить себя сама. Казалось, что Украина должна пройти похожий путь: стать государством, которое опирается на собственную силу, а не на эмоции других.
Но до этой идеи был другой подход. Украина пыталась говорить с миром языком боли — так же, как когда-то делал Израиль.
В середине 2000-х президент Виктор Ющенко впервые громко обратил внимание мира на трагедию Голодомора. Его месседж был адресован не только украинцам. Он пытался объяснить внешнему миру: украинцы в ХХ веке пережили преступление, сопоставимое с Холокостом. Значит, Украина — страна, достойная особого отношения, как Израиль.
Однако эта попытка не стала международным эмоциональным триггером.
Голодомор десятилетиями замалчивался, был почти неизвестен миру и так и не превратился в универсальный символ трагедии. Большинство иностранных политиков признавали его геноцидом уже потому, что в XXI веке были дружественно настроены к Украине — а не потому, что их искренне тронула историческая боль.
После 2014 года Украина снова пыталась добиться сочувствия. Аннексия Крыма, война на Донбассе — всё это подавалось как трагедия, как преступление, как нарушение международного права. Но реакция была ограниченной.
Запад осудил Россию, но не воспринял потерю украинских территорий как драму масштаба, сравнимого с геноцидом или катастрофой.
Во многом потому, что в неоккупированной части страны жизнь оставалась относительно стабильной. Для внешнего наблюдателя это не выглядело как «ужас, который невозможно игнорировать».
И только 24 февраля 2022 года Украина наконец преодолела барьер мировой эмоциональной дистанции.
Масштаб вторжения, разрушения, кадры из Киева, Бучи, Харькова, Мариуполя, Херсона — всё это прорвало стену.
Запад впервые за много десятилетий по-настоящему прожил чужую трагедию как свою.
Эмпатия конвертировалась в солидарность:
финансовую поддержку, оружие, гуманитарную помощь, программы для беженцев. Европа и США открыли двери украинцам так, как не открывали никому со времён Балканских войн.
Но у любой эмоции есть предел.
К четвёртому году большой войны стало очевидно: запас сочувствия иссякает.
Америка, увлечённая новой политической волной, демонстрирует холодный прагматизм. Трамп шантажирует Киев, Вашингтон замораживает помощь. Странам ЕС становится всё сложнее находить ресурсы для поддержки Украине.
По Европе прокатывается откат назад: сокращение программ помощи, ужесточение условий для беженцев, открытая критика украинцев, требования «вернуть молодых мужчин на фронт». Растут рейтинги политиков, играющих на антиукраинской риторике. Новый спикер в Чехии снимает украинский флаг с парламента, новый президент Польши говорит, что подписывает помощь «в последний раз».
Именно это и подтверждает главный тезис автора:
эпоха сочувствия заканчивается — и Украина вновь сталкивается с тем, что эмоции не вечны, даже если трагедия максимальна.
Украина прожила «израильский цикл» за три года
Если путь Израиля от сочувствия к прагматике занял десятилетия, то Украина прошла этот маршрут почти в ускоренной съёмке.
В 2022 году она стала для мира символом абсолютной несправедливости и мужественного сопротивления.
Миллионы людей открывали дома для беженцев, правительства принимали беспрецедентные решения, медиа создавали образ страны, которая стоит между цивилизацией и варварством.
Но с каждым годом внимания становится меньше.
Не потому что Украина стала менее правой,
а потому что мир в принципе не умеет долго сопереживать на максимальной мощности.
В итоге мы приходим к точке, которую Дубинянський называет концом эпохи сочувствия:
война продолжается, а эмоциональная реакция слабеет.
Что именно утверждает Дубинянський: семь ключевых смыслов его текста
Чтобы понять масштаб сдвига, важно ясно сформулировать центральные идеи автора — они и задают тон всей колонке.
Исторический символизм Израиля больше не работает.
Когда-то самого факта Холокоста было достаточно, чтобы мир автоматически становился на сторону Израиля. Теперь это перестало быть универсальным аргументом.
Израиль воспринимают как сильную военную державу, а не как уязвимую сторону.
Страна с мощной армией, технологиями и опытом — в глазах многих перестаёт быть «народом-жертвой» и становится государством, которое несёт полную ответственность за то, что делает.
Украина пыталась стать «Израилем для Европы».
Маленькая страна, которая держится под ударами, защищает себя и одновременно символизирует борьбу за свободу. Этот образ работал особенно сильно в 2022–2023 годах.
Эмоциональный ресурс Украины тоже иссякает.
Запад живёт в условиях кризисов: экономика, выборы, миграция, собственные конфликты. Человеческое внимание — ограничено, и сочувствие сокращается не из-за злобы, а из-за перенапряжения.
Международная поддержка не бывает бесконечной.
Даже самая морально понятная война со временем превращается в фон. Новости о бомбёжках перестают шокировать, истощение накрывает и элиты, и общества.
Украина может повторить израильский путь.
Перейти от модели «просим сочувствие и помощь» к модели «опираемся на собственную силу и становимся незаменимым партнёром». Это не поражение, а взросление государства.
Эпоха сочувствия сменяется эпохой прагматизма.
Мир всё больше мыслит не категориями боли, а категориями интереса. И Украине придётся строить долгосрочную безопасность не на ожидании моральной реакции, а на проектировании собственной силы.
Почему этот анализ важен именно сейчас
В этих выводах нет романтики, но есть трезвость.
Он не говорит: «Запад предал».
Он говорит: «Запад устал».
И дальше — вопрос к Украине:
что делать в мире, где сочувствие больше не держится годами?
Ответ, который считывается между строк, довольно прямой:
— стать страной, без которой невозможно представить безопасность Европы;
— стать игроком, а не объектом заботы;
— выстраивать такие альянсы, которые основаны не на жалости, а на взаимной выгоде;
— брать пример с Израиля не только в военной сфере, но и в умении жить без иллюзии, что кто-то обязан тебя спасать.
В этом новом мире официально никто никому «ничего не должен».
Именно поэтому выживают те, кто делает свою силу частью чужих интересов.
Почему это важно: короткая, но точная аналитика НАновости
Утверждения автора звучат жёстко, но в каждом из них есть доля необходимой честности.
Он прав — но только частично.
Да, эмпатия ограничена, но «усталый Запад» всё ещё готов помогать. Только помощь становится более холодной, менее эмоциональной, более рациональной.
Самый большой риск — смещение фокуса.
США, Европа, Азия — везде накапливаются свои кризисы. Чем больше шумов, тем сложнее удерживать внимание на Украине.
Израиль — пример двойного характера.
Его критикуют за жёсткость, но именно эта жёсткость спасла его. Он выжил не на эмоциях, а на собственной силе. Это и есть урок.
Украина должна готовиться к миру, где эмоции перестают быть валютой.
Этот момент наступает быстро. И тем, кто успеет перестроиться, будет проще.
Эпоха сочувствия заканчивается — начинается эпоха уважения.
Запад может меньше сопереживать, но он может начать больше рассчитывать на Украину как на стратегического партнёра, а не объект заботы.
Украина уже доказала, что может удивлять мир стойкостью.
Следующий шаг — доказать, что она может удерживать внимание мира не только страданием, но и результатом.
«За 45 месяцев войны Украина не стала вторым Израилем. Однако, подобно израильтянам, мы уже знаем, как это: когда тебе отказывают в сопереживании, которое вроде бы было гарантировано самой историей.
В результате приходится полагаться не столько на чужую эмпатию, сколько на собственное оружие. Вот только Киеву без чужого сострадания будет несравненно тяжелее, чем Иерусалим«, — заканчивает автор.
Именно это сегодня важно повторять громко и честно — и мы будем делать это дальше, потому что для нас, как для НАновости — Новости Израиля | Nikk.Agency, это не просто аналитика, а позиция, основанная на реальности, которую мы видим каждый день.