- 29 декабря, 2023
- 12:05 дп
- Ближний Восток, В Мире, Украина
Этот год был периодом ужасных конфликтов и насилия, создавая мрачную картину в мире. Война в Украине, потенциальные столкновения между супердержавами в Южно-Китайском море и вспыхившие насилие в Палестине и Израиле подчеркивают нестабильность в различных частях света. Мир на этих аренах, который наступил после завершения холодной войны, теперь подвергается серьезному испытанию.
Об этом пишет британское деловое издание The Financial Times.
Среди факторов, вызывающих увеличение международного напряжения, аналитикам кажется соблазнительным видеть действие «оси зла». Акции владимира путина в Украине последовали за военными операциями России в Сирии и Ливии. Россия имеет тесные связи с Ираном, который является главным спонсором террористических группировок, таких как ХАМАС и «Хезболла». Китай, в свою очередь, является основным потребителем нефтяного экспорта Ирана, подвергнутого санкциям, и партнером, помогающим России избегать западных санкций.
Однако помимо интриг этой антизападной коалиции, следует задать вопрос, почему границы бывшего СССР, Ближнего Востока и Восточной Азии стали уязвимыми для дестабилизации именно в такой форме. Одним из общих факторов для этих регионов является то, что после холодной войны они стали целью усилий по установлению мира не только на абстрактных принципах «международного порядка, основанного на правилах», но и на более конкретном уровне – экономическом взаимодействии.
С начала 1990-х годов идея «трансформации через торговлю» стала ключевой для политиков на Западе. В эпоху Вашингтонского консенсуса и военного доминирования США существовало убеждение, что геополитика либо не имеет особого значения, либо может быть обуздана экономическим развитием.
В 2021 году объем прямых иностранных инвестиций в Россию достиг $500 миллиардов. Администрации Билла Клинтона, Джорджа Буша и Барака Обамы пытались превратить Пекин в «ответственного партнера». В то время как бывший премьер-министр Израиля Шимон Перес пропагандировал видение «нового Ближнего Востока», в котором ожесточенные разногласия следует разрешать через экономический рост и взаимозависимость, подобно тому, как это произошло в свое время в Европе.
Эта концепция не была просто иллюзией. Глобальная торговля объединила существенные части экономик США и Китая. В России произошли изменения в образе жизни миллионов людей из-за вестернизации. На Ближнем Востоке новая, ориентированная на Запад, элита изменила региональную политику. Израиль превратился в нечто среднее между Бруклином и Силиконовой долиной, с привлекательным экономическим ростом. Соглашения Авраама, способствующие экономическому миру между Израилем и ОАЭ, служат подтверждением этого.
Однако стратегия «торгового пакта» всегда подвергалась воздействию политического насилия. На Ближнем Востоке борьба Израиля с второй интифадой стала источником радикализации в ХАМАС и привела к разрушительной войне США против терроризма. Россия, выражая решимость противостоять дальнейшему распространению западного влияния, использовала военные методы, в том числе в кампании против Грузии в 2008 году. Под руководством Си Цзиньпина Китай переориентировал внимание на Народно-освободительную армию КНР как центр внутренней и внешней силы.
Проблема не только в том, что военные действия нарушают формулу экономического мира. Сама экономика не является нейтральной. Рост экономики обеспечивает соперников во многих конфликтных регионах ресурсами. Российский бизнес по экспорту энергоресурсов продолжает поддерживать военную машину, даже при конфискации Западом сотен миллиардов их резервов. Глубокая взаимосвязь с Китаем делает рискованными санкции против него, поскольку его экономический рост означает, что ему сложно избежать превращения в военную сверхдержаву. В Израиле стратегия премьера Биньямина Нетаньяху заключается в создании страны неуязвимой для внешнего давления, укрепляя ее экспортные возможности и формируя огромные валютные резервы. Переход к исходной точке 1970-1980-х годов становится маловероятным.
Таким образом, экономический рост неизбежно создает возможности для соперничества, а не мира. Экономическая слабость, в свою очередь, приводит к уязвимости. Финансовый кризис 2008 года вызвал позитивную реакцию в Китае, воспользовавшемуся замешательством Запада. Катастрофическая экономическая ситуация в Украине в 2013 году стала фактором, провоцировавшим спор между Брюсселем и Москвой, что впоследствии привело к кризису на Майдане и российской интервенции. В Ближнем Востоке экономическая хрупкость и отсталость Палестины лишились смысла в создании двух государств, открыв путь для включения Сектора Газа, исторического центра региональной торговли, в зону конфликта.
Ошибкой было не в том, что мы полагали, что экономическая взаимосвязь приведет к реальным социальным, экономическим и политическим изменениям – это произошло. Ошибка заключалась в том, что мы думали об этой трансформации как об одностороннем процессе, который автоматически обеспечит мир и порядок, особенно по вкусу Западу. Это было упрощенное учение, извлеченное из опыта холодной войны 1980-х, и в 2023 году мы вынуждены пересмотреть его.
Другие Новости Израиля и мира читайте в каналах НиКК
Nikk.Agency в
Фейсбуке
https://nikk.agency/he/2023-god-pokazyvaet/
https://nikk.agency/uk/2023-god-pokazyvaet/
